Террористическая кампания «Народной воли» (1879-1881 гг.) поставила перед русским обществом проблему осмысления терроризма. В том числе, в центре внимания оказался исполнитель террористического акта – «нигилист», «социалист» и, очень редко, «террорист». После покушения 5 февраля 1880 г. М.Т. Лорис-Меликов обратился к обществу с призывом о помощи . Среди множества людей, обратившихся к главному начальнику Верховной распорядительной комиссии с записками, были и те, кто посчитал, что их помощь может выразиться в указании «политически неблагонадежных лиц» . Подобные анонимные доносы получали и другие должностные лица, которых считали способными бороться с терроризмом.
Меня интересуют не столько сами анонимные доносы как явление, сколько то представление о том, кто такие террористы, которое в них зафиксировано. Иногда такие обращения были краткими: «Что вы смотрите? Во вверенном вам квартале проживает нигилист Петров, который вредит государству. Он стоит в №3 Малюшина, занимается пропагандою» . Чаще всего, однако, они содержали подробную аргументацию, почему то или иное лицо принадлежит к «преступной шайке».
В течение 1880-1881 гг. московский генерал-губернатор получил несколько анонимных доносов на мирового судью Серпуховского уезда фон Мантейфеля. Автор писем утверждал, что в имении последнего находится «притон нигилистов». Доказательством этого утверждения служило 1) проживание большого числа «подозрительных лиц», среди которых «студент жид» (в это время господствовало убеждение, что все студент замешаны в деле «крамолы»), 2) прошлое самого Мантеейфеля, содержавшегося в крепости в 60-х гг. за распространение «возмутительных сочинений» .
14 марта 1881 г., после цареубийства, «обожающая государя русская вдова» отправила М.Т. Лорис-Меликову письмо, в котором подробно излагала свои подозрения по поводу странной пирожковой, открытой в подвальном этаже дома неподалеку от Кремля. Женщина признавалась, что обратить внимание на заведение ее заставили газетные сообщения о подкопе, обнаруженном 4 марта в Петербурге. В своем сообщении она воспроизводила те приметы места действия революционеров, которые были растиражированы прессой. Во-первых, ее подозрение вызывало неумелое ведение дела, которое не может приносить хозяину прибыли (на Малой Садовой ситуация была аналогичной, так как поблизости находился богатый магазин молочной продукции); во-вторых, сам пирожник «далеко не мещанин» (в деле на Малой Садовой подозрительно вела себя «жена» Кобозева), в-третьих, позднее время открытия пирожковой («бедные повара устают от ночной работы»). Наконец, подозрение женщины вызвали портреты императора Александра II и его преемника, а также икона и неугасимая лампада. Последнее она расценила как «принадлежность» всех революционеров, «работающих на разорение России и замышляющих пагубу помазанника Божия» . Это ее убеждение основывается на сделавшейся широко известной благодаря газетам обстановке дома «Сухоркуовых» (Л.Н. Гартмана и С.Л. Перовской), из которого был проведен подкоп под Московско-Курскую железную дорогу 19 ноября 1879 г.
Подобные письма получал и московский генерал-губернатора В.А. Долгорукий. Автор одного заподозрил террористов в лицах, открывших торговлю венскими сухими дрожжами в доме Макарова близ церкви Никиты-мученика. Как и в деле на Малой Садовой, здесь фигурировали подвальное помещение, отсутствие торговли, а также завоз в лавку каких-то тяжелых ящиков . Под подозрением оказался торговец кожевенным товаром Шебардин как человек с университетским образованием, не занимающийся торговлей, зато постоянно отлучающийся из дома. Анонимный доносчик сообщал, что после 1 марта, «когда вся Москва плакала и молилась», его родные «плясали» со своими знакомыми .
Таким образом, авторы анонимных доносов воспроизводили в своих сообщения, распространившиеся в обществе стереотипные представления о том, кто такие террористы (студенты, жиды, подозрительные торговцы) и какими методами они действуют. При этом, очевидно, что на складывание таких стереотипов влияли прежде всего газетные сообщения, из которых читатели могли почерпнуть основную информацию о происходящих событиях.